Что-то давно не звонил мне мой друг, дней пять, как я его не слышал. Если есть друг, настоящий друг, по нему скучаешь, он в памяти всплывает постоянно, испытываешь в нем нужду, это как влечение к женщине, только сильней, любовь к женщине может пройти. С другом все не так, здесь нет женского, зато есть вера, вера в друга. Как вера в Бога, это где-то рядом.
-Серёнь привет, давно тебя не слышал. Ты как всегда в делах
-Сам знаешь, работа, дом, семья. Когда с ними, о них печёшься. Пора и о себе чуть-чуть. Ты как считаешь?
-Ни как на рыбалку собрался?
-Ну, ты прям в лоб. Так как?
-С тобой Серёга, хоть во все края света.
-Вот это разговор, давай завтра ближе к вечеру у кинотеатра Минск, как ты.
-Как Ваше жизненное кредо, «усигда готов».
Нам долгие разговоры ни к чему, одно лишь было в тягость. Был июнь, а там, в Ахтубинске мошка.
-Сожрут же нас, - с улыбкой радости от встречи с другом, говорю.
-А мы с тобой расположимся на косе, там ветерок и не так мошка нас будет доставать.
Ну, да и пусть будет так, уж лучше на рыбалку, чем тут в Москве. Эх, красота, опять туда. И даже дома уже ни кто не восстаёт, знает благоверная, раз он собрался, так лучше отпустить, он будет так сильней любить.
Опять качу по Одинцово. Мотор, лодка, ящик со снастями. Все уложили и в рыболовный магазин.
Я привык Серёге в вопросе данном доверять, толковый парень, раз надо что купить, значит надо.
-Давай с тобой по москитнику возьмём, они нам точно пригодятся. Серёжа попросил продавца нам показать, что есть. А выбор не велик. Лишь такой, что пасечники от пчёл применяют, с металлическими круглыми вставками, в те времена других и не было наверно.
*                    *                     *
И вот она опять знакомая до сладости дорога, дорога короткого счастья, полёт стрелы, летящей точно в цель.
Многие не любят трассу, трудно, устают. А мне что бальзам. Летишь, все за окном мелькает, меняясь новыми картинками полей, подсолнухов ещё не воззревших, зелёными равнинами, огромными просторами. Какая же она огромная, Страна наша. И в памяти большой картиной остаётся.
Заночевали не доезжая города Камышин, чуть не доехав, у кафе, их много тут, да и таких же как и мы, в ночлег остановились.
А в пять утра, опять за руль и снова шум асфальта под ногами. Остались под колёсами Российские дорожки прошедших километров.
И вот Ахтубинск, рынок продуктовый. Мошки как будто нет, то есть, она есть, но не так как ожидали мы. Ее просто тьма.
-Знаешь, что поражает - говорит Серёжа,
-Что, - без мыслей спрашиваю я его.
-Ты видел, девчонки в коротких юбках ходят Мошка же, что ж там у них под юбкой происходит?
-Неожиданно, - со смехом отвечаю.
Продукты куплены, через Батаевку, в низу деревни насыпь земляная, что отделяет село от займища. Я без всякого страха спускаюсь с вала, дорог, что были, нет после разлива, колёса в грязи вязнут, а вроде солнце, жарко, должно быть сухо.
-Серёга, тормози, я такую хрень знаю, это заливные луга, они не высохли ещё после разлива, мы сейчас туда сунемся, там и останемся, ни какой нас трактор потом от туда не вытащит. Так что давай разворачивайся и назад.
-Как так, мы на Паджеро, пройдём, - я не хотел сдаваться.
-Серёнь, послушай, дальше ещё хуже будет, не стоит. Давай мы лучше у нашей знакомой лесничихи машину оставим, надуем лодку, все туда погрузим и через Ахтубу, Волгу и на Герасимовку.
Такая перспектива меня заинтриговала, а почему и нет
-Согласен, - говорю.
Мы подъехали к крайнему дому села, зашли к хозяйке. Время мошки, все дома в основном проводят время, по улице не пошатаешься, сглодают мошки.
Она радушно приняла нас, пригласила в дом. Мы б задержались, вот только время жаль, а нам ещё доехать надо, палатку растянуть и асе такое, да и здесь машину всю перегрузить.
Она нам объяснила, где к реке подъехать можно. Мы разгрузились, я машину отогнал и к реке пешком пошёл. Вот только сейчас я понял, как кусается мошка. Бегом бежал, махал руками, что есть мочи. Хорошо со стороны себя не видел. К Серёге прибежал и поскорей москитник на голову напялил. Серёга мой опять смеётся, ему забавно, мне не очень.
-И как же мы там будем, нас же заживо сгрызут эти маленькие твари.
-Не боись Серёга, там коса, там ветер и травы там нет, а значит прятаться ей негде.
-Это нам надо будет прятаться, она вон, ни боится, ни чего.
Ну, кое-как с грехом пополам мы загрузились в лодку, оттолкнулись от берега, мотор заработал ровно. Лодка по реке бежит, ветер обдувает, и будто нет мошки.
-Давай, - Серёже предлагаю, - мы с тобой за приезд, и пред мошкой полегче будет. Принято было единодушно, да и на ходу. Как романтично!
Шли долго, вышли на Волгу, широка Мать. И тут то мы немного потерялись.
-Надо бы спросить у кого-нибудь, где на Герасим сворачивать, а то будем кататься пока бензин ни кончится.
Хоть и мошка, а радостные чувства переполняют все края души. Вот она вольница, мы снова тут. Как будто только что проснулись.
Мы собирались, накачивали лодку, словно гончие в лесу, мы ничего не замечали, мошка гнала нас, как безудержных. И только вот сейчас, мы словно пробудились ото сна, и только что увидели с реки, ни с берега, с реки, - какая красота вокруг, какой простор реки, как солнышко играет на воде. Ты на воде и далеко от всех, должно быть беспокойство, вот только нет его, зато на сердце благодать и дышится свободой. Вот так бы и плыл бы как река бежит, всю жизнь свою без печали и забот. Но надо к берегу.
А там, на берегу три местных рыбака на донках, а местных спутать не возможно, их сразу видно, будто с трафаретами «мы местные».
Рыбаки, увидев нас, подняли донки, чтоб не порезали мотором, они к нам без претензий, мы в их понятиях не рыбаки. Зато быстро объяснили, как выйти на Герасимовку и мы пошли дальше.
Вот она, косичка наша, наш долгожданный берег. Все выгружаем и быстро за дровами, пока ещё светло. Темнеет здесь мгновенно, это нам уже знакомо, за сумерками ночная мгла идёт, и нужно все успеть. И вещи разобрать, палатку растянуть.
*                    *                     *
Проснулся я в палатке, Серёга мой уже рыбачит, как я заснул, не помню. Все смешалось, люди, лодка и река.
-Надо что-то с воротником и длинным рукавом. Есть - Спрашивает меня Серёжа.
-Нет Серёг, я на юг собирался.
-Да я вот тоже. Тогда на шею надо что-то повязать, покусают.
Развели костёр, и не знаешь куда деться. На солнце жарко, у костра жарко, а отойдешь, грызут. Мы для мошки, как ветчина для собаки, хрен отгонишь. Лезет во все дырки, пришлось веревочку на шее затянуть потуже, и то пробираются, но все ж хоть как-то можно жить.
-Ты есть хочешь - спросил меня Серёжа. Не легкое это занятие, на улице поесть. Я только рот открыл, ее уж полный рот, тут не поешь, в палатке надо.
Мы так и сделали. Соорудили на канистре с бензином стол, накрыли полотенцем, консервы, хлеб, холодного чайку из термоса с Москвы ещё заправленного, он как трофей какой-то, его с особою любовью пили.
Закинули донки, червей насадили, что с собой привезли, памятуя, что раскопки на задах деревеньки как-то нам не очень. В общем, жизнь как то начала налаживаться. Долго на реке не посидишь, эти мелкие пакостники, даже под туго утянутую завязку на шее, пробираются внутрь. Сидишь, а они на ушах жужжат, давишь, давишь, их целая горсть надавленных скапливается у подбородка. Смотришь на донку, может быть и клюёт, вот только не до поклёвок, пока давишь их на лице. Полчаса на воде, полчаса в палатке от неё отдыхаешь. Там спираль дымит и не жужжит ни кто. Какая это прелесть, когда нет её.
И как-то мы решили искупнуться, разделись догола и очень быстро в воду, а она так и роится, и в глаза, и в нос, и в рот. Тогда решил я занырнуть, там нет ее, какая красота, а вынырнул, глоток бы воздуха... Там было все, что влететь могло, как показалось мне тогда и с хрипом, кашлем, приходил в себя уже в палатке.
А на другое утро двое к нам идут. Понятно местные. Без сеток москитных, как они ее не боятся
Мы напряглись. Напрасно оказалось. Ребята поздоровались и предложили
-У вас лодка есть, возьмите нас с собой, мы с вами рыбы наловим, точно.
Серёжа был согласен, ехать всем нельзя, лагерь не оставишь, договорились так. Серёга едет с ними, они помогают наловить нам рыбы, ну и себе конечно.
На следующее утро ушли все вместе. Их очень долго не было. Солнце в зенит вошло, вернулись, мой доволен, улыбка светом полнится. Судаки, немного щуки.
-Серёг, а где москитник, - спрашиваю.
-Ветром сдуло, когда шёл обратно. -Придётся в одном, поочередно.
Что тут поделаешь. Пришлось мне чаще в палатке сидеть, от Серёги толку было больше на реке. Правда и он долго тоже не выдерживал. Зайдёт в палатку, весь в мошке, хорошо спираль купили, очень помогает.
*                    *                     *
А спустя года, узнал отличный способ от неё. Обычный пищевой ванилин, в ладошку насыпаешь, крем от загара или подобное что-то в жидковатом виде на ванилин. Все размешать и на открытые участки тела нанести. Это отшибает запах «ветчины» и она тебя не замечает, главное руками не махать и не бояться, не вырабатывать адреналин. Четыре часа спокойной жизни гарантировано, будто нет её.
Самое смешное, что когда мошка, нет ветра. Потеря москитника сказалась на нас обоих. Серёга уезжал на рыбалку на спиннинг и забирал москитную защиту, и пока его не было, я практически не выходил из палатки, где хоть какая, но была защита. Только он вернулся, погода резко начала меняться.
Поднялся ветер, набежали тучки, все вдруг потемнело, ветер усиливался. Все что можно было сдуть, исчезло. Палатку затрепетало, вот-вот исчезнет следом. Мы выдернули крепежные колышки из песка, развернули палатку входом против ветра, забрались сами и улеглись. Ветер набрал такую силу, что палатку стало засыпать песком. Некоторые внутренние прутья, поддерживающие ее форму, были сломаны. Лица были обращены к входу, а ноги стало засыпать тяжестью, что надувал ветер. Ноги придавило, хоть не шевелись. На улице всё клокотало и свистело, будто ураган.
К ночи все стихло, словно кто-то повернул невидимый выключатель. Что-либо исправлять по темноте, было бесполезно. Мы лишь ее немного откопали, поправили насколько можно сломанные стойки и с тем день был завершён.
А утром... Собрав, что можно было собрать, разбросанное ветром, я опять в палатку удалился, а мой Серёга вновь уехал на рыбалку. Вернулся днём и тут же молвил.
-Давай Серёга собираться, домой поедем.
И его мошка достала. Год на год, а этот был мошкой обилен, как местные сказали.
Если честно, я с радостью воспринял это предложение, и мы быстро укладывали вещи в лодку, сложили горкой. Разбираться, как и что лучше уложить в таких условиях не реально, нам было не до того. Так более-менее растыкав по лодке все что можно, оставив место для Серёжи на моторе, получилась горка, я сел поверх ее, с тем и отчалили. А день близился уже к концу. На Волгу вышли, темнота спустилась.
Идём по Волге, фонари какие-то вдалеке, а может это окна и будто стоят.
-Это город, наверное, светится - кричу Серёже. Он лишь пожал плечами, может быть и так. Кто разберёт, что в темноте и вдалеке.
А темнота сгущалась. И этот свет, он постепенно приближался, далекий свет. Что за свет, в темноте не разобрать. Идём, не понимаем, мы к чему-то приближаемся, как будто какие-то дома и окон свет.
И вдруг из темноты стремительно на нас, выходит огромный носище корабля. И эта армада, рассекая волны, неотвратимо движется на нас.
-Сворачивай, - кричу и мой Серёжка, резко повернул налево. Был риск перевернуться, но тяжесть загруженной лодки нас спасла. Она повернула, не снижая скорости легко. А мимо нас, примерно метрах в двадцати, пришла баржа. Ее размеры в темноте казались неимоверными. И страх, и ночь, ее превратили в наших глазах в огромного монстра, хоть самообладание нас не покидало, но, как известно, у страха глаза велики.
*                    *                     *
Доехав до рыбнадзоровской сторожки, что стояла на воде при подходе к городу с реки, мы попросились на ночлег, и нас пустили. Скрипучие армейские койки, нам показались лучше домашних перин и ночь прошла в блаженстве.
А утром, взяв такси и расплатившись жидкими рублями за ночлег, мы вместе отправились за машиной. Наша лодка была под надежной охраной.
Веселью не было предела, мы от мошки сбежали, хоть ещё и не совсем. Зато посмеяться можно и в рот ни кто не лезет, хоть не закрывай.
Загрузка машины был все в том же ритме - ускоренного видео просмотра. Мы бегали как заводные игрушки, быстро распихивая все имущество в машину.
Обратный путь был более веселым, чем сама рыбалка под аккомпанемент гула мошки.
*                    *                     *
Дом, дверь, порог, звонок. Жена открыла и с порога, ни тебе здрасьте, ни привет и как дела, а,
-Тебя что, на поводке водили
Взглянув в зеркало на себя, на шее, между подбородком и майкой, трехсантиметровый красный кожаный ошейник, накусанный мошкой. Супруга рядом с умилением любовалась родным.
-И ты думаешь, это меня остановит Ни-за-что! Жена с улыбкой посмотрела на меня.
-Пошли за стол, я накормлю тебя...